Уйти чтобы не вернуться - Страница 77

***

Сиреневый туман над нами проплывает,
Над избами горит полночная звезда.
Извозчик не спешит, извозчик понимает,
Что с девушкою я прощаюсь навсегда.
Ты смотришь мне в глаза и руку пожимаешь,
Уеду я на год, а может быть, на два,
А может, навсегда ты друга провожаешь,
Вот скоро рассветет – и уезжаю я.
Запомню все слова, что ты тогда сказала,
Движенье милых губ, ресниц твоих полет.
Как только рассветет – проснется люд посада,
Ямщик взмахнет хлыстом – и конь наш понесет.
Последнее прости, с любимых губ слетает,
В глазах твоих больших – тревога и печаль.
Как только рассветет – проснется люд посада.
И я тогда умчусь в сиреневую даль.

***

От моих песнопений девки впали в ступор и, похоже, повторилась та же история, виновником которой я невольно стал в Верее. Одна из особо расчувствовавшихся девушек вдруг залилась слезами и выскочила из трапезной как угорелая.

– Видимо у красавицы тоже имеется друг сердечный, который уехал от нее за тридевять земель, вот и не выдержало девичье сердечко грустных воспоминаний. Хотя девичьи слезы легкие, пусть поплачет, главное чтобы не побежала на Волхов топиться, как та дура в Верее, – подумал я, купаясь в лучах славы.

Время шло и официальное поначалу мероприятие постепенно превратилось в разухабистую пьянку. Часть упившихся до умопомрачения гостей слуги унесли на двор проветриться, а вокруг меня собрался сплоченный коллектив из наиболее стойких товарищей, к которому присоединились три наиболее бойких девицы из хора. Я рассказывал причесанные под нынешние реалии анекдоты и пел на заказ разные песни из будущего, не особо подгоняя слова под 15 век.

Дружинники заказывали песни о войне, девушки конечно о любви, ну а я не строил из себя поп-звезду на корпоративе и пел в свое удовольствие. Когда запас привычных хитов закончился, я спел для дружинников песню Виталия Аксенова 'Эта рота', на ходу подгоняя слова под современные реалии.

http://www.russhanson.org/text/aksenov/eta_rota.html

***

Эта рота, эта рота – кто послал ее сюда,
кто положил ее под снег?
Эта рота, эта рота не проснется по весне.
Снег растает, по болоту,
ручейки сквозь эту роту потекут…
Но не встанет, нет, не встанет
командиры эту роту никуда не поведут.
Припев
Лежат все двести
глазницами в рассвет,
А им всем вместе – четыре тыщи лет.

***

Эта рота наступала по болоту,
А потом ей приказали – и она пошла назад.
Эту роту в сорок третьем
порубил заградотряд.
Припев
И покуда, эта рота умирала,
землю рыла, лед глотала,
кровью харкала в снегу,
пожурили боевого воеводу
и сказали, что теперь он
Перед Родиной в долгу.
Припев
Воеводы все долги свои раздали,
На грудь гривны нацепили,
и пируют уж давно.
Воеводы мирно ходят городами
и не помнят этой роты,
и не помнят ничего.
Лежат все двести
глазницами в рассвет,
А им всем вместе – четыре тыщи лет.

После окончания песни в трапезной наступила гробовая тишина, и в этой тишине неожиданно раздался голос 'кончанского сотника' Никифора Сторожевского, с которым мы познакомились на пиру:

– А у меня в 43 годе под Рязанью, батюшку убили. Воевода рязанский всех воев, что ему 'роту' (клятву) давали под заградительный татарский отряд подвел, а сам сбежал паскуда. Обе новгородские сотни ушкуйников там, на болоте и легли, никто не вернулся. Значит, помнит народ героев, живота не пожалевших за славу новгородскую, даже песни слагает! Александр, ты мне это, слова запиши, будь другом. Память об отце будет, а я по гроб жизни благодарен тебе останусь. Мое слово крепкое!

Вот так неожиданно переплелись в истории 43 год двадцатого века и 43 год века пятнадцатого. Видимо на Руси всегда генералы добывали себе славу и почет кровью простых воинов, а сами предпочитали теплые блиндажи штабов и княжеские пиры, а также славу, украденную у погибших!

После этого происшествия пир как-то сам по себе затих, и народ разошелся спать. Я чувствовал себя довольно странно, голова трезвая, а ноги не идут. Видимо непривычная для организма смесь сухого вина и медовухи дала неожиданный эффект, а поэтому в отведенные мне покои меня под руки отвели две девицы, которые до самого конца усидели за столом, слушая мои песни.

Глава 18

Увы, но жизненный опыт учит, что если тебе вечером было ну 'очень хорошо', то поутру обычно становится ну 'очень хреново'. Так произошло и на этот раз, когда я с трудом продрал глаза и попытался понять, где это я нахожусь. По ощущениям моя тушка лежала на мягкой перине и явно не на лавке на постоялом дворе. В помещении, где находилось мое лежбище, было довольно темно, поэтому разглядеть что-то, мутным после вчерашнего перепоя взглядом, оказалось практически невозможно. Самочувствие организма находилось в стадии – 'головка бо-бо, а денюжки тю-тю', к томуже во рту, словно кошки нехило повеселились. Однако мне было не привыкать к подобным эксцессам, поэтому тело включило автопилот и начало шарить руками вокруг себя в надежде обнаружить лекарство от похмелья.

– Господи, не оставь в бедствии раба своего Алексашку Томилина! Дай опохмелиться! – безмолвно взывал я к всевышнему, с трудом поворачиваясь на левый бок.

Господь услышал мои молитвы, но видимо не до конца понял полупьяный бред страждущего, потому что рука искавшая ковш со спасительной брагой, неожиданно наткнулась на голую женскую грудь.